Валентин Берестов — один из «назначенного круга»

                                                                        Наш век на земле быстротечен,

И тесен назначенный круг.

Анна Ахматова

В Ахматовском музее  в  Ташкенте 5 апреля 2018 года отметили 90-летие со дня рождения русского  детского поэта, писателя, переводчика Валентина Дмитриевича Берестова (1928-1998). Директор «Мангалочьего дворика Анны Ахматовой» А.В. Маркевич во вступительном слове подчеркнула значительную роль Анны Андреевны  Ахматовой и других русских писателей, оказавшихся в годы эвакуации в  Ташкенте, в литературной судьбе Валентина Берестова и познакомила ахматовцев с брошюрой В. Берестова, посвящённой исследованию творчества А.С. Пушкина из серии Библиотека "Огонёк» из фонда музея. Ирина Кепанова и автор этих строк поделились с ахматовцами интересными биографическими фактами, сформировавшими творческую индивидуальность Валентина Берестова, которого помнят и чтят в наши дни не только как детского писателя, но и как исследователя наследия А.С. Пушкина.

Валентин Дмитриевич Берестов родился первого апреля 1928 года в городе Мещовске Калужской области в семье учителя. Читать научился в четыре года, и еще в детстве начал писать стихи. Во время Великой Отечественной войны семья Берестовых оказалась в эвакуации в Ташкенте. И там ему посчастливилось познакомиться с Надеждой Мандельштам, Анной Ахматовой, Корнеем Чуковским. К. И. Чуковский писал: «Этот четырнадцатилетний хилый подросток обладает талантом огромного диапазона, удивляющим всех знатоков. Его стихи классичны в лучшем смысле этого слова, он наделен тонким чувством стиля и работает с одинаковым успехом во всех жанрах, причем эта работа сочетается с высокой культурностью, с упорной работоспособностью. Его нравственный облик внушает уважение всем, кто соприкасается с ним». 

Эдуард Бабаев (1927-1996), литературовед и писатель, наблюдательный и тонкий мемуарист, в своей книге «Воспоминания» о Ташкенте военных лет (Санкт-Петербург: Инапресс, 2000), изданной его дочерью Елизаветой посмертно,  вспоминает о своей дружбе с Валентином Берестовым и  Георгием Эфроном, по прозвищу Мур, сыном Марины Цветаевой. Ещё в юности, в Ташкенте, судьба свела Эдуарда Бабаева с выдающимися деятелями русской культуры ХХ века. Связь с ними не порывалась долгие годы: Анна Ахматова, Борис Пастернак, Николай Харджиев, Надежда Мандельштам...  В этом «назначенном круге» были и его сверстники.

Они познакомились в Ташкенте в подростковом возрасте: самому старшему Муру было всего 16 лет. Их тесная дружба продолжалась до самого отъезда в конце войны его близких друзей в Москву.  Георгий был призван в  Москве на фронт и вскоре погиб в первом же бою. Связь с Валентином Берестовым продолжилась в столице бывшего Союза, куда позднее переехал  Э.Г. Бабаев и там работал научным сотрудником мемориального Музея Л.Н. Толстого и потом долгие годы преподавал на Кафедре русской литературы и журналистики XIX века МГУ.

Нам интересны страницы биографии В. Берестова, связанные с Ташкентом, о которых подробно рассказывает Эдуард Бабаев. Друзья читали друг другу стихи, обменивались книгами, спорили, когда и где откроется второй фронт. Валентин Берестов, самый талантливый среди них, уже читал свои стихи по радио, и его слушала вся ташкентская эвакуация. Э. Бабаев, начитавшись «Римских древностей», сочинял роман из античной истории. Они вынашивали идею выпуска рукописного журнала «Улисс», название которого позаимствовали у Джойса. Этому проекту благоволил А.Н. Толстой и даже подарил парням пустую папку для сбора материала, на которой было пророчески написано: «Хождение по мукам». Улиссу не удалось свершиться, но остались на страницах книги Э. Бабаева дорогие сердцу воспоминания об этом судьбоносном периоде его жизни.

В их беседах, спорах и хождениях по городу принимал участие  Рафаил Такташ, сын знаменитого  татарского поэта  Хади Такташа. Такташ был художник, знаток искусства и поэт. Многие его образы были живописными. Он вносил в сообщество  молодых непризнанных литераторов евразийский элемент. Встречались они обычно в столовой Ленинградской консерватории, к которой «прикрепили» пацанов, чтобы они не пропали от голода.

—Пятнадцать лет! — восклицал Такташ. — А что мы сделали для человечества?

Он внезапно уходил и снова возвращался и читал  друзьям новые отрывки:

Я ночью бродяжил по Фергане.

Причины? Юность, весна…

Ни Валентин Берестов, ни Эдуард Бабаев не могли так выразительно читать стихи. Всё в нём казалось необыкновенным.

Мне посчастливилось застать Рафаила Такташа в зрелом возрасте, когда он иногда приходил в ахматовский музей  в Ташкенте на ТТЗ, читал свои стихи и с благодарностью с огоньком в глазах вспоминал своего друга юности Эдуарда Бабаева.

О своём друге Валентине Берестове Эдуард Бабаев писал, что их сдружило родственное чувство беспечного юмора по отношению к разнообразным формам «неловкости» в литературе и в жизни. Они походили на пересмешников. С лёгкой руки Надежды Яковлевны  Мандельштам, Анна Ахматова и её литературное окружение называли ребят цирковыми именами: Бим и Бом. Поводов для самого беззаветного смеха  всегда было предостаточно. Эдуард, например, читал что-нибудь ультраромантическое, про Атиллу: «Коня к победам торопил Атилла», а Берестов продолжал в том же тоне: «Потом ему желудок прохватило». В этой игре неприметно вырабатывалось  чувство вкуса и сознание соразмерности слова и жеста, а также изострялся слух.

Однако, прежде чем всерьез заняться литературой, Валентин Берестов закончил исторический факультет МГУ, аспирантуру Института этнографии и много работал в археологических раскопках. Эта работа явилась основой для художественных произведений познавательного характера (повести «Государыня пустыня», «Меч в золотых ножнах», «Приключений не будет»), а также для многих стихов и песен. Первые его публикации взрослых стихов в журнале «Юность» также были посвящены этой экзотической профессии и стали излюбленной темой для пародистов.

Первый сборник стихов Валентина Берестова «Отплытие» вышел в 1957 г. и получил признание читателей, поэтов и критиков. В том же году выходит первая книга для детей «Про машину». Затем последовали сборники стихов: «Веселое лето», «Как найти дорожку», «Улыбка», «Жаворонок», «Первый листопад», «Определение счастья», «Пятая нога» и многие другие.
Как публицист, Берестов изучал творчество других поэтов, в частности А. С. Пушкина. Он занимался пересказами библейских преданий, переводами, и в первую очередь — переводами стихов близкого ему по духу бельгийского поэта Мориса Карема, получившего в Париже титул «Короля поэтов». 

В последние годы жизни он иногда писал и выпускал детские сказки вместе со своей женой. Главная работа Берестова в девяностые годы — это составление вместе с женой, художницей и архитектором, «Избранного» по «Толковому словарю» В. И. Даля. В 2001 г. эта книга вышла в свет. В эти же годы Валентин Дмитриевич Берестов много времени уделял передачам по радио и телевидению. Он сочинял музыку для своих стихов, выступал с музыкальными группами. Умер Валентин Берестов 15 апреля 1998 года в Москве, пережив своего друга Эдуарда  Бабаева  на три года.

Они  были похожи и в творчестве, во многом их интересы совпадали. Эдуард Бабаев был не только человеком энциклопедических познаний, но и детским писателем и одарённым поэтом и переводчиком, хотя никогда за собой не признавал этого дара. В стихах обоих поэтов нет морализмов и нравоучений, только много доброты и волшебства. Читать их просто, у стихов легкая рифма, которую быстро заучивают наизусть. Берестов, как и Бабаев,  не только добрый сказочник, но и лирик, и философ. Читатели всех возрастов и вкусов найдут в творчестве поэта своего автора: 

Котёнок

Если кто-то с места сдвинется,

на него котенок кинется.

Если что-нибудь покатится,

за него котенок схватится.

Прыг-скок! цап-царап!

Не уйдешь из наших лап!

Предвесеннее

Сегодня утром все следы / Покрыты корочкой слюды. / Кто мимоходом след оставит, / Тот ненароком снег расплавит. / Вот заяц совершил прыжок / И каждой лапкой снег прожёг. / Вот след машинный, лыжный, санный / Горят окалиной стеклянной. / Так нынче движется весна: / Сначала – мы, потом – она.

Крымская весна

Дикая груша на скале Крымских скал слоновья кожа. / Лепестки отцветшей груши / Ловит море у подножья / Круто вздыбившейся суши.

Чёрные дрозды

Сколько счастья, сколько мощи / В песне, созданной любовью. / То дрозды в нагорной роще / Воротились на гнездовья. / Весь народ без исключенья – / Женихи или невесты. / Ни забот, ни огорченья! / Только пенью – честь и место! / Нынче бракосочетанье / У всего народа сразу! / Всем слышны любви признанья. / Гнёзда спрятаны от глаза.

Песенка весенних минут

Что ни сутки, / По минутке / День длинней, / Короче ночь. / Потихоньку, / Полегоньку / Прогоняем зиму / Прочь!

Весенняя сказка

Дружно / Ударились / Рыбы  / Об лёд — / И на реке  /Начался / Ледоход.

В дополнение к  докладам в ахматовском музее прозвучали романсы на стихи А. Ахматовой в исполнении лауреата фестивалей авторской песни  Геннадия  Арефьева. Студентка ГКУз Доротея Захарова исполнила а капелла романс Г. Свиридова «Зимняя дорога» на стихи А.С. Пушкина («Сквозь волнистые туманы пробивается луна…»).
 Геннадий Ковалёв вспомнил стихи С. Маршака «Мистер-Твистер». Евгений Веагалис прочитал любимые стихи из «Ташкентской тетради» Анны Ахматовой. Вечер в ахматовском музее, посвящённый 90-летию со дня рождения Валентина Берестова,  прошёл в тёплой атмосфере воспоминаний и новых открытий и прозрений в судьбах выдающихся и малоизвестных деятелей русской культуры ХХ века.

Гуарик Багдасарова